Статьи →  Мой сын наркоман?


Завтра утром, перед работой, я должна зайти в кулинарию и купить любимый торт моего сына. А после работы я сразу же поеду к нему – он теперь живет отдельно, купил себе квартиру.
Я знаю, что он будет дома, хотя никаких гостей не ждет. Он забыл. Он забыл, что завтра у него юбилей – ровно пять лет назад он окончательно и бесповоротно перестал употреблять наркотики. А я помню. Как будто бы все вчера случилось.

…Сын учился в десятом кассе, когда я нашла у него в столе какую-то засушенную травку в пузыречке. Я никогда раньше не видела марихуанны, не знала как она выглядит. На мой вопрос, что это, сын сказал: «Да так, ерунда». И я даже не спросила у него, зачем ему эта «ерунда» нужна – просто бросила пузырек в ящик стола и постаралась побыстрее забыть о нем.
Второй раз дочка показала мне лекарство «кетамин» - оно валялось у сына на полке. Я встревожилась. Первым делом обратилась в аптеку, и когда узнала, что кетамин применяется для наркоза, успокоилась. Но у сына все-таки спросила: «Зачем тебе кетамин?» Он небрежно бросил: «Это не мне. Я должен был его передать и забыл».
Потом, оглядываясь назад, я долго изводила себя мучительными вопросами: «Почему я так легко принимала на веру его слова? Почему я была так слепа?» Но потом я поняла: я боялась правды. Мне слишком страшно было представить себе, что мой сын – наркоман.

Однажды, выйдя из дома, я обнаружила, что забыла кошелек. Вернулась и … увидела сына невменяемым. Он только что укололся. С чем можно сравнить мои ощущения в тот момент? На меня обрушился смерч! Самое лучшее - упасть замертво и никогда больше не подниматься! Когда я немного пришла в себя, первая мысль: «Скрыть! Скрыть ото всех! От соседей, от родителей одноклассников, от учителей – чтобы сына не выгнали из школы. От мужа тоже – скрыть! Мы уже давно живем как чужие. Он все равно не поможет, устранится. Он только всю вину свалит на меня!»
Я начала практически тыкаться вслепую. Я боялась выдать себя и сына неосторожным вопросом. Когда в моем присутствии начинали говорить о наркотиках, я вся цепенела. В каждом слове мне слышался намек на то, что всем и все уже известно, что на меня за моей спиной показывают пальцем. Я перестала доверять не только подругам и сослуживцам, но и самым близким мне людям – матери, сестрам.
Я повела сына к заезжему «кудеснику-экстрасенсу», о котором узнала из объявлений, развешанных на всех столбах в городе. Я отдала кучу денег за пять «целительных» сеансов. В конце «курса лечения» сын украл мои золотые серьги и продал их, чтобы купить себе наркотики.
С экстрасенсами было покончено. Я потащила его в наркологическую больницу. Может, нам не повезло, может, я ненароком дала понять, что с нас много денег не возьмешь, но врач разговаривал так пренебрежительно, что мы оба вышли из больницы растерянные и опустошенные. Еле передвигая ноги, не глядя друг на друга, побрели домой.
До вечера я проплакала. Я чувствовала полное бессилие перед бедой, свою полную неспособность справиться с ней. Чисто случайно я оказалась на кухне в то время, когда по радио шла передача о каких-то семейных группах, где собираются родственники алкоголиков и наркоманов, и что там семьям помогают. На всякий случай я записала телефон, но для себя решила, что скорее умру, чем снова обращусь к кому-нибудь за помощью.
В тот вечер я рассказала обо всем мужу. Почему я одна должна на себе тащить этот тяжкий груз? Почему одна должна ото всех прятать и скрывать нашу общую беду?
Сначала муж отказывался верить. Потом зашелся в ярости. Его ярость увлекла за собой и меня. И вот мы, двое взрослых людей, мать и отец, задыхаясь от все нарастающей злобы, буквально изничтожали нашего больного ребенка. Мы кричали ему, что он – дерьмо, что нам противно дышать с ним одним воздухом, что он – причина всех наших бед и страданий, что его задушить надо было еще во младенчестве. Или не рожать вовсе – сделать аборт.
Накричавшись, чуть было не подравшись, мы разошлись по своим углам и… стали жить дальше, ничего не предпринимая. Это было как сумасшествие какое! Ведь не могли же мы, в самом деле, думать, что такая беда «сама собой рассосется». Мы как будто впали в паралич. И вышли из него в тот день, когда сын в состоянии наркотического опьянения попал в милицию. Это стало известно в школе, и его из школы исключили.
Тайное стало явным. Мне уже нечего было бояться. Но прошло еще много времени, прежде чем я поняла: страшная болезнь сына продвигалась, разрушая его, потому что сначала я, как страус, прятала голову под крыло, а потом просто бездействовала, находя сомнительное «утешение» в том, что он, сын, «сам виноват». А бездействовала я от гордыни, берегла «репутацию семьи». Но стоит ли любая репутация, любые суды-пересуды жизни ребенка!
Да и репутация-то была липовая, показная. Чаще всего так и бывает: именно показное и отстаивается изо всех сил.
Я пробивалась к лучшей, как мне казалось, жизни, из многодетной семьи, из маленького провинциального городка. Лучше всех окончила школу. В институте получила «красный» диплом. «Удачнее» всех вышла замуж. На зависть подругам детства и всем моим сестрам я «выбилась в люди». И так всеми этими «завоеваниями» дорожила, что когда поняла, что муж мне изменяет и давно живет своей, отдельной от меня жизнью, вне интересов нашей семьи, то запретила и ему, и себе даже думать о разводе. Но жизнь-то в семье была невыносима!
Как-то сын спросил: «А почему вы с отцом не разговариваете никогда и ни о чем? Ну, как люди говорят?» Я взорвалась: «Мало ли что между родителями бывает! Какое тебе до этого дело?!» Он говорит: «Тяжело слушать ваше молчание». Я: «А ты не слушай! Заткни уши и садись за учебники». ОН: А оно не через уши, оно изнутри достает, ваше молчание». Я треснула его по затылку: «Умник нашелся! Философ! Ты бы так на уроках умничал!»
Тогда я не сочла нужным хоть что-то объяснить своему ребенку. К тому времени я уже научилась не обращать внимания на боль в собственной душе и не сумела услышать боли в его голосе. Как я теперь понимаю, он сам стал искать пути освобождения от этой боли. Сначала начал курить. Несколько раз заявлялся домой пьяным. Я кричала на него до истерики. Я настроила в отношении сына грандиозных планов, я намечала картинок про то, как он прославит нашу семью своими выдающимися достижениями (в которых будет и моя заслуга!), а он, своим поведением, рушил все мои мечты. Я не могла ему этого простить, не могла!
На какое-то время он притих. Потом начал жаловаться мне, что ему почему-то все время хочется пить и что по ночам он не спит, потому, что у него болят коленки – это, как я потом поняла, были симптомы наркомании. А я отмахивалась от этих разговоров. Меня больше беспокоило то, что он все хуже учится, и что вместо привычных похвал в адрес сына, я слышу от учителей жалобы на то, что он сидит на уроках с отсутствующим видом…
Дорогую цену я заплатила за то, чтобы все это увидеть в самой себе и понять. Я поняла, наконец, что в семье, где нет любви и уважения между родителями, где все силы расходуются на то, чтобы поразить воображение знакомых и родственников внешней стороной жизни, не могут вырасти здоровые и нормальные дети. Они будут искать недостающее им тепло или хотя бы расслабление где-то на стороне. Хорошо, если их пронесет мимо алкоголя и наркотиков. Моего сына не пронесло…
Мне повезло в одном: я все-таки пошла в семейную группу, где собирались такие же, как и я, отчаявшиеся родственники алкоголиков и наркоманов. Там я смогла вначале открыто высказать наболевшее, не беспокоясь, что от меня презрительно отвернутся, или осудят. Выплакаться на сочувствующем плече, а потом, с помощью тех, кто уже успешно прошел этой дорогой, сориентироваться во времени и пространстве, выбрать для себя направление действий - и методы, и подходы. Такие группы называются «Ал-Анон»* , и они давно существуют во всех странах мира. Есть они и в России в большинстве крупных городов. Там мне на многое открылись глаза: и на болезнь сына, и на собственную жизнь, и как правильно вести себя в такой ситуации. И на то, что наша семья полностью подходила под определение «дисфункциональной», где риск того, что дети начнут употреблять алкоголь или наркотики наиболее велик. Свою гордыню мне пришлось отбросить. Я с большим трудом, но научилась сострадать сыну. И он это почувствовал.

Постепенно он начал мне улыбаться. Я перестала быть Цербером, кусающим его за каждую промашку, оплошку, за каждое неосторожное движение, и у него исчезло затравленное выражение лица, взгляд исподлобья, паясничание, которым он дразнил меня раньше.
Я стала доверять сыну все больше и больше. Я предоставила ему свободу выбора, перестав понукать и командовать. Он и это понял, у него появилась ответственность за свою жизнь, за себя. Однажды он сам пошел к врачу. Сам устроился на работу. Это было только робкое начало нашей новой жизни. Еще не раз, и не два - были и срывы, и ощущение безысходности, и злобы на себя, на весь мир, друг на друга. Но мы выбрали верное направление и шли по нему, иногда ползли на пузе, продираясь сквозь колючки нетерпения, раздражения, собственного эгоизма.
Я хорошо усвоила, что лекарства от наркомании не существует. То есть, нельзя пойти в аптеку, заплатить деньги, проглотить таблетку - и ты здоров. Освобождение от нее дается медленно и трудно, но дается - с помощью врачей, психологов и, конечно, в первую очередь, с помощью родных и близких. И лечат не их деньги, а их душевное тепло и понимание.
Сейчас моему сыну уже двадцать пять лет. Он закончил школу, учится в институте на вечернем. Он сам себе нашел интересную работу и вполне преуспевает в ней. Ему хочется поскорее забыть то болото, которое чуть не засосало его, но я не хочу забывать.
Все случившееся заставило меня переосмыслить всю мою жизнь, все принципы, на которые я раньше опиралась, и научиться жить совсем по-новому, выдвигая на первое место не деньги, не славу, не престиж, а душевное тепло, участие, понимание, способность принимать и любить себя и окружающих людей такими, какие они есть.
Я не буду называть город, где мы живем и подпишусь самой распространенной фамилией в России. Я делаю это (кроме того, чтобы нас не узнали) еще и потому, что имя таким как я – Легион. Нас очень много – матерей наркоманов, мечущихся по жизни в полном отчаянии, тыкающихся в слепую в поисках «чудодейственного» средства, которое враз снимет с нас все наши беды и печали. Эта зараза расползлась по всей стране. И не думайте, как я когда-то думала: «Уж с моими-то детьми этого не случится! С кем угодно, только не с ними! Вон с тем парнем в соседнем доме - вечно болтается во дворе неприкаянный, всем грубит, вон с той девчонкой из параллельного класса – всегда была балованная и глупая, - но не с моими!» Не прячьте под крыло голову…



Схожие статьи:

Выбор средств и установление времени рекламного обращения
Эмоции и информация
Динамический стереотип
Групповые формы делового общения
Иллюзии цветового зрения
Виды навыков
Сознание и мозг
Роль языка и общения в формировании и развитии сознания
Беседа как метод получения психологической информации
Темперамент и личность
Индивидуумы и группы
Мысленный эксперимент как самостоятельная форма познания
Основные принципы психологического развития в онтогенезе
Структура памяти
Анализ движения в танцевальной терапии
Требования к руководителям по исследованию М.Вудкока и Д.Фрэнсиса
Некоторые эффекты и законы памяти
Особенности и взаимосвязь кратковременной и долговременной памяти
О тщеславии
Психика и среда
Индивидуальные различия памяти у людей
Использование методов глубинной рекламы
Взаимодействие навыков
Ситуационная модель руководства Фидлера
Анализ знаковых операций у ребенка
Психологические новообразования ранней юности
Методы ведения переговоров
Характерология
Рекомендации по проведению собеседования с уволенным работником (по М. Ретман)
Ветви психологии
Cоставляющие права и способности управлять
Три способа психологического воздействия при публичном общении
Современные концепции личности
Нормы
Человек в пограничной ситуации
Бизнес с точки зрения неудачника
Воображение и мысленный эксперимент
Сознание и мозг
Развитие личностной рефлексии
Преувеличение острых углов
Типы и виды коммуникативных актов
Характерные черты слухов на предприятии, борьба с ними
Черты характера
Биологическая и информационная теория эмоций
Отражение и информация
Этика психокоррекционных групп
Конфликты и пути их разрешения
Психические процессы в формировании рекламных образов
Психологическое воздействие на потребителей
Язык и формирование сознания
Урегулирование конфликтов в личностно-эмоциональной сфере
Коротко об ощущениях
Гештальтпсихология
Роли и нормы в группах психокоррекции
Лидерские качества менеджера


Новости: